Стихи 73 - 80

73. О знамя Владыки гор! Поистине, Твоя грудь – вместилище драгоценных камней (выточена из драгоценных камней), и полна нектара. В наших умах нет ни тени сомнения (по этому поводу). Двирада-вадана и Краунча-далана, которые пьют (молоко из Твоих грудей), незнакомы с половым наслаждением, (а потому) и по сей день остаются детьми.

Двирада-вадана – Ганеша. Краунча-далана – сокрушитель гор Краунча, т. е. Сканда. И по сей остаются детьми – так как и Ганеша, и Сканда постоянно пребывают в блаженстве Брахмана, их вообще не посещают мысли о половом наслаждении, хотя они очень давно вышли из детского возраста.

Несмотря на то, что они постоянно находятся в обществе своих супруг, соответственно, Сиддхи-Лакшми и Девасены, они и по сей день остаются, по сути, детьми, так как им незнакомы мирские наслаждения, которые часто связываются с общением с противоположным полом.

74. О Мать! Ты носишь на груди подобное лиане сверкающее ожерелье из жемчужин, (добытых) из черепа Стамберамба-дануджи. Его (ожерелья) естественный свет смешивается с отблеском Твоих (напоминающих) плод бимбы губ, обозначая (таким образом) славу Сокрушителя (трех) городов в сочетании с Его доблестью.

Череп Стамберамба-дануджи – т. е. Гаджасуры, демона в облике слона, который, по преданию, был убит Шивой. Последний, в знак победы над ним, надел на Себя его шкуру. Согласно традиционным древнеиндийским представлениям, жемчужины различных цветов можно найти в черепе слона, полости бамбука, капюшоне змеи, облаке, стебле сахарного тростника и жемчужнице (моллюске). Деви носит на шее в качестве трофея ожерелье из жемчужин, добытых из черепа Гаджасуры.

В поэтических описаниях слава предстает белого цвета, а доблесть – красного. Отсюда жемчужное ожерелье Деви, слегка окрашенное отблеском красного сияния Ее губ, сравнивается со славой и доблестью Ее Господа.

75. О дочь гор! Я считаю, что океан молока поэзии, исходящий из Твоего сердца, поистине заставляет струиться молоко Твоей груди. Вкусив этого (молока), данного Тобой вместе с милостью, дравидское дитя становится первым среди (великих) поэтов.

Твоего сердца – здесь утверждается, что сердце Деви содержит в себе океан молока поэзии, который то приливает, то отливает. Во время прилива молоко поэзии затопляет все вокруг и смешивается с Ее грудным молоком. Нет ничего удивительного в том, что дравидское дитя, вскормленное таким молоком вместе с милостью Деви, развило в себе поэтический талант высочайшего уровня.

Что касается личности упомянутого ребенка, то по этому поводу существуют разные версии. Лакшмидхара, Кайвальяшрама и другие считают, что здесь имеется в виду сам Шанкара-бхагаватпада. Согласно Кайвальяшраме, этот стих содержит намек на следующую историю. Отец Шанкары, который был глубоко преданным почитателем Деви, каждый день посещал местный храм, посвященный Ей. Омыв изображение Деви молоком и совершив пуджу, он обычно забирал домой немного молока, оставшегося в качестве нирмальи. Им он каждый день поил своего ребенка. Когда ему пришлось на время отлучиться из деревни, он сказал жене, чтобы пуджу проводила она, как обычно и бывало в его отсутствие. Она делала так, как велел ей муж, но вскоре у нее началась менструация, и ей пришлось остаться дома¹. Вместо себя она отправила в храм своего сына – маленького Шанкару. Тот, по своей детской простоте, думал, что Деви в буквальном смысле пьет молоко, и очень удивился, когда увидел, что Она не прикоснулась к нему. Когда же, после настойчивых просьб ребенка, Деви выпила все молоко, он разразился плачем и умолял вернуть ему немного молока, которое он обычно выпивал. Из сострадания Деви накормила ребенка Своей грудью. После этого он неожиданно произнес множество восторженных прославлений. Пока он шел домой, он пел хвалебные песни в честь Деви, которые сами собой выходили из его уст. Как раз в это же время возвратился из своего путешествия отец Шанкары. С невыразимой радостью он встретил своего сына. Вскоре во сне ему явилась Деви и предсказала великое будущее его ребенку, благословленному молоком из Ее груди.

Камешварасури, рассказав историю, изложенную выше, приводит другую ее версию. Он добавляет, что последняя была распространена в его время в Канчи и окрестностях. Согласно этому варианту, отец, который жил в постоянной нищете, в очередной раз отправился за подаянием. В это же время его мать пошла к реке за водой, и младенец, неожиданно проснувшись в своей колыбели, стал громко плакать, прося молока. Случилось так, что как раз в это время поблизости находились в Своей акашаяне Парвати и Парамешвара. Услышав плач младенца, Они поспешили туда, и Парвати, из сострадания, взяла его на руки и накормила Своим молоком. Заключительная часть этой истории не отличается от первого варианта.

Тем не менее, существует и другая точка зрения. Ее приводит Кантиюр Махадева Шастрин в издании «Саундарья-лахари» на языке малаялам в своем комментарии к стиху 41, т. е. последнему стиху «Ананда-лахари». Согласно этой версии, автором работы является сиддха по имени Дравида-шишу, который начертал ее на склонах горы Кайласы. Когда Шанкара-бхагаватпада посещал гору в качестве паломника, то стал читать текст. Тогда Деви сообщила об этом сиддхе и велела ему стереть текст, так как он содержал в себе глубокие тайны, которые нельзя было открывать смертным. Но еще до того, как сиддха успел исполнить приказ, Шанкара наугад запомнил сорок один стих из ста. Прежде чем ему удалось запомнить остальное, сиддха стер весь труд. Возвратившись домой, Шанкара написал по памяти сорок один стих, которые теперь составляют первую часть работы. Затем, чтобы довести число стихов до требуемых ста, он сочинил остальные. В качестве доказательства достоверности этой истории называют очевидное различие в стиле и содержании между двумя частями произведения. Чудесный поэтический дар Дравида-шишу объясняется в этой истории тем, что Деви накормила его Своим молоком. Махадева Шастрин приводит этот рассказ как нечто, достоверность чего не вызывает сомнений, и не высказывает собственного мнения по поводу подлинности излагаемых в нем событий.

Другой комментатор, автор «Судха-видьотини», утверждает, что Дравида-шишу, о котором говорится здесь, – это некий Праварасена, сын Драмиды, принц-кшатрий страны Драмида. Этот комментатор, чье имя невозможно установить, говорит, что является сыном Праварасены, и заявляет, что рассказ, приводимый им, подлинен, так как основан на непосредственном свидетельстве самого Дравида-шишу, т. е. его отца, сына Драмиды. Вот эта история. Как только Праварасена появился на свет, один из министров Драмиды по имени Шука сказал царю, что рождение сына обернется для его семьи несчастьем, и если не лишить ребенка жизни, Драмида потеряет свое царство. Царь приказал своим людям оставить ребенка в горах неподалеку. Ребенка унес в свое логово тигр, а затем выпустил его из пасти, приняв за узел с жемчугом. Вскоре мальчик стал вспоминать свои йогические силы, приобретенные им в предыдущих рождениях, и начал взывать к Деви, Которая, из сострадания к ребенку, выкормила его своим грудным молоком. Через какое-то время ребенка подобрала группа охотников, и он был восстановлен на троне.

Кроме того, существуют и те, кто отождествляют Дравида-шишу с Джнянасамбандхой. Он является одним из четырех прославленных тамильских святых (трое других – это Аппар, Сундарар и Маниккавасагар), которые составили множество гимнов во славу Шивы, и которым по всей тамильской земле оказываются почти божественные почести. Утверждается, что Шри Джнянасамбандха был уроженцем Сиркажи (Sircazhi). Его отец, Шивапада-хридая, и мать, Бхагавати, были благочестивыми брахманами, неизменно с преданностью почитавшие божество Шивы в местном храме. По милости Господа после долгих аскез они обрели сына. Однажды, когда ребенку было около трех лет, Шивапада-хридая привел его в бассейн для омовений при храме. Он оставил его у гхата, а сам пошел совершать омовение. Вскоре ребенок, оставшись один в незнакомом окружении, стал громко плакать и звать: «Мама! Папа!». Это тронуло Господа Шиву в храме, и Он тут же попросил Свою Супругу взять ребенка на руки и накормить Своим молоком. Вскоре мальчик успокоился. Он оставался на том же месте, и по устам у него текло молоко. Когда отец вернулся после омовения и заметил это, он спросил ребенка, кто накормил его молоком. В ответ на это мальчик пропел песнь во славу Шивы, а позже он стал одним из признанных создателей гимнов на тамильском языке. Считается, что Джнянасамбандха жил примерно 1200 лет тому назад, и потому, возможно, был современником Шанкары-бхагаватпады.

Как бы то ни было, следует отметить, что две истории, приведенные здесь, в которых Дравида-шишу отождествляется непосредственно с Шанкарой-бхагаватпадой, не подкрепляются никакими свидетельствами, которые можно было бы найти в жизнеописаниях Шри Шанкарачарьи и повествованиях о его времени. И, что важнее всего, Шанкарачарья не стал бы отзываться о себе такими хвалебными словами, какие мы находим в последней строчке этого стиха. Не вызывает сомнений, что он высказался бы о собственном поэтическом даре в гораздо более скромных выражениях. Все вышесказанное говорит против точки зрения Лакшмидхары и других.

76. О дочь Горы! Манасиджа погрузил в водоем Твоего пупка свое тело, охваченное пламенем, вызванным гневом Хары. Оттуда вырос подобный лиане (столб) дыма. О Мать! Мир принимает его за полоску пушка (над Твоим пупком).

Манасиджа – Манматха, бог любви. Здесь поэт эффектно обыгрывает обыденный факт, что после потушенного пламени образуется столб дыма. В стихе упоминается, как Хара испепелил Манматху, когда тот пытался возбудить в Нем страсть.

77. О супруга Шивы, о Мать! Нечто, принимающее вид ряби (на поверхности) Калинди на Твоей тонкой талии, видится благомудрым как эфир, пребывающий между двух подобных горшкам грудей, входящий в углубление Твоего пупка под давлением обеих (грудей).

Калинди – дочь горы Калинда, т. е. Ямуна, чьи воды представляются темными. Эфир – тоже представляется темного цвета. Считается, что когда эфир сжимается, то стремится укрыться в пупке.

78. О дочь Горы! Да будет славен Твой пупок (который можно описать как) нечто подобное застывшему водовороту Ганги; (да будут славны) бороздка, по которой поднимается ввысь полоска пушка, (а также Твои) груди, подобные (набухшим) почкам; углубление для жертвенного огня мощи Цветочнострелого (Кусума-шары); беседка для игр Рати; вход в пещеру, (где) глаза Гириши (обретают) йогические совершенства!

Этот стих продолжает описание пупка Деви, который предстает в различных аспектах. Кусума-шара – буквально «Цветочнострелый», т. е. Манматха, бог любви. Вход в пещеру – йогины удаляются в уединенные места, такие как горные пещеры, чтобы практиковать там йогу и таким образом обрести блаженство. Пупок Деви сравнивается с такого рода убежищем, в котором (подобно множеству йогинов) стремятся обрести блаженство глаза Гириши.

79. О дочь Горы! Да будет благо Твоей талии, тонкой по природе, чья форма такова, будто она готова открыть путь в область пупка и складок (вокруг него), и которая надежностью своего (положения) подобна дереву, растущему на непрочном берегу реки.

Непрочный берег – готовый в любой момент обрушиться вместе с деревом, что на нем растет. Положение талии Деви столь же ненадежно, так как на первый взгляд она может легко открыть путь (из-за тяжести нависающих сверху грудей) к Ее уязвимым местам – пупку и складкам вокруг него. В оригинале не случайно используется форма желательного наклонения, так как преданный почитатель Богини не находит никого, к кому он мог бы непосредственно обратиться.

80. О Богиня! Танубху заставил Твои груди, напоминающие золотые горшки, порвать одежды по краям, покрыться испариной и задеть (Твои) подмышки. (Тогда,) чтобы не дать Твоему состоящему из трех складок поясу разорваться, (он) как бы три раза перевязал Твою талию ползучим растением лавали.

Танубху – Манматха, бог любви. Лавали – лесное ползучее растение, известное своей прочностью. Порвать – в результате прилива страсти. Подмышки – груди касаются их из-за того, что увеличились в размерах.